#39

[Legenda17Fest]

Меньшиков и Настя, дружеский брак-сотрудничество. Обсуждать за чашкой чая/бокалом вина своих пассий или чувств к кому-то (у ОЕ - Козловский, у Насти - кто-нибудь). Дополнительная коробка зефира автору за Настю-би или -лесби. Юмор или всё лирично-серьёзно - на усмотрение автора.

Вопрос: хочу исполнение!

1. +		17	(100%)
Всего:		17

@темы: Олег Меньшиков, выполненная заявка, Меньшиков/Козловский, Анастасия Меньшикова, другие пейринги: гет, другие пейринги: фемслэш, Данила Козловский

Comments

[Гость]

вместо предупреждения

Исполнение 1, 1 131 слово, фем и пре-слэш, рейтинг примерно как у Легенды, то есть 6+

Его взгляд всегда становится чуточку теплее, когда останавливается на ней. Всегда – и когда они на людях, и когда наедине. Он, этого, конечно, не может знать этого точно – приходится верить ей на слово, ведь именно Настя и сказала ему об этой теплоте и нежности. Сказала с улыбкой, с затаенной гордостью. Еще бы – это же доказательство того, что он ее любит, любит на самом деле, а люди – люди пусть говорят.
«Фиктивный брак?» - спросила Настя когда-то давно, когда им удалось поговорить на эту тему лично, а не по телефону. «Эффективный брак», - возразил Олег и прижал ее к себе. Можно, конечно, теперь говорить что-то вроде «именно в этот момент она поняла, как сильно ему дорога», но она ведь никогда в этом не сомневалась и всегда ему верила - с самого первого взгляда. С тех пор Олег всегда рядом, и Настя точно знает – у нее самый лучший муж.
- Настя, - Меньшиков заходит на кухню, подходит к жене, сидящей у окна с каким-то потерянным видом, и берет ее руки в свои, - Настенька, ты чего опять такая грустная?
В его голосе – неподдельная тревога, потому что «опять» значит «как тогда», а это «тогда», то есть две тысячи восьмой, им обоим сложно забыть. «Какое все-таки мерзкое слово – депрессия, - думает она вдруг, - и состояние не менее противное».
Потом встает и обнимает Олега. Через несколько минут, отстранившись, улыбается:
- Да нет же. Все в порядке. Просто соскучилась.
В этом «соскучилась» такая тоска, что Олегу хочется немедленно забрать себе все ее тревоги и страхи, спрятать куда-нибудь от посторонних глаз эту милую трогательную девочку и никому ее не показывать. Только вот он уже пытался так сделать – и это не сработало.
«Кризис в отношениях», «Фиктивный брак трещит по швам». Настя тогда часто сидела в коридоре на полу и рвала газеты на мелкие-мелкие клочки – ее это успокаивало. Когда Олег заставал такую картину, он обычно просто садился рядом и помогал. Кризис в отношениях – да. Вот только в чьих. «Олежек, ты понимаешь, - Настя смотрела на него больными глазами днем, а по ночам плакала – то ли во сне, то ли когда думала, что он не слышит, - ты понимаешь, Олежек, она же совсем-совсем меня не любит. Ты понимаешь – как это?» Он понимал, конечно, еще бы ему не понимать. Вот только сделать ничего не мог.
Становилось стыдно за свою тогда счастливую личную жизнь, за то, что он уже давно не влюблялся вот так, как эта родная ему девочка – чтобы дышать другим человекам, чтобы говорить с ним мысленно и днем, и ночью, и чтобы – не взаимно. От последней мысли Олега трясло тогда, и до сих пор трясет при мысли о том, что кто-то может не любить его девочку – ну как, как такое вообще возможно? Возможно, как оказалось. А еще оказалось, что можно не любить так, что желание жить пропадает от одного взгляда – и это тоже стало для Олега открытием.
«Как у вас все сложно, у девчонок», - говорил он в далеком две тысячи восьмом, обнимая ее, а она жалобно всхлипывала и трогательно утыкалась ему в плечо. Хорошо, что сейчас – иначе. Сейчас Настя почти всегда сияет и довольна обеими своими жизнями – и семейной, и личной.
- Ну-ну, соскучилась она, - притворно хмурится Олег и проводит рукой по Настиным волосам, - скоро увидитесь, нечего тут тоску разводить.
- А ты, - мягко улыбается в ответ Настя, - сам-то разве не скучаешь?
Олег понимает, о ком она говорит, конечно. Тяжело вздыхает и опускает на стул. Настя садится на корточки рядом и теперь сама берет его ладони в свои:
- Совсем они нас замучили, да?
- Настя, - Олег смотрит на нее строго и как-то устало, - нас никто не мучил, особенно меня. Просто твоя любимая женщина живет в другом городе, а я старый дурак – вот и все.
- Ты не старый, - возражает она и целует его ладонь, - но дурак, это точно. Влюбленный дурак. Такой смешной.
- Все старики смешные для вас, молодых и прекрасных, - продолжает ворчать Олег.
Его жена смеется, конечно, но недолго. Смотрит серьезно и спрашивает:
- Что, очень плохо, да, Олег?
- Глупая, глупая девочка, - усмехается он в ответ, - все просто никак.
В ответ Настя смотрит с таким недоверием, что его срывает:
- Да какое право он вообще имеет смотреть на меня таким взглядом, как будто я его у алтаря бросил? Я все понимаю, восхищение, обожание и все такое – сам когда-то таким был, но ведь я-то не железный! Он что, вообще ничего не замечает, не видит, как на меня это действует?
- А может, он как раз этого хочет, твой солнечный мальчик, - Настя встает и теперь смотрит на Олега сверху вниз, прекрасная понимая, что любимого мужа это раздражает, - ты спрашивать не пробовал?
- Как ты себе это представляешь? «Данила, а ты никогда не думал о том, чтобы трахнуться с народным артистом?» Так, что ли? – Меньшиков почти срывается на крик.
- Не так, - Настя успокаивающе гладит его по щеке, - совсем не так, Олежек. Но как-нибудь надо обязательно. Уже надо, понимаешь? А то доведете себя оба… непонятно, до чего. А вас же любят. Вами дорожат. Мы дорожим и любим, если ты не понял.
- Да понял я, - теперь уже Олег целует ее ладонь, потом сжимает – почти до боли, - только вот… оба, Настя? Ты уверена?
- Уверена, - его жена улыбается, аккуратно высвобождает руку из его цепких пальцев и идет к двери. Уже в дверном проеме она оборачивает и поясняет:
- У меня свои источники.
Настины источники, а точнее, источник, через несколько минут уже улыбается ей с экрана монитора:
- Привет. Как вы там?
- Нормально, - вздыхает Настя, - поговорили про… ну, ты знаешь.
- Знаю, - слышит она в ответ, - мы вчера тоже…поговорили.
- И что?
- И ничего. Сначала молчал, потом вздыхал, потом ушел и хлопнул дверью.
- Урсула, - Настя не почему-то не может называть эту девушку Уршулой – как все – или Леной – как Данила Козловский, о котором, собственно, и идет речь, - Урсула, ну почему они такие глупые?
- А мы? – смех девушки по ту сторону экрана завораживает, улыбка – вызывает желание протянуть руку и провести пальцами по губам. Вместо этого Настя просто кивает:
- И мы. Когда ты приедешь? – в этом вопросе все – и тоска, и надежда. Главное, не показывать, насколько важен ответ.
- Скоро, - Урсула отвечает коротко, но смотрит при этом так, что сердце начинает биться быстрее, - И его привезу. Надо что-то решать, да?
- Мы решим, - серьезно отвечает Настя, - обязательно решим. Только приезжайте уже, пожалуйста. Я, кажется, не могу больше.
Урсула смотрит ей в глаза так долго, что за это время запросто могли бы высохнуть все моря и океаны, а все люди улететь в космос, оставив их одних. Боже, благослови интернет за эту иллюзию присутствия. За то, что можно быть далеко и одновременно рядом – хотя бы так. Чужой голос внезапно становится центром вселенной для хрупкой Анастасии Меньшиковой:
- Настя?
- Что?
- И я тебя люблю.

[девочка Ив]

Гость, вы — золото!
Очень, очень хорошо, просто замечательно! И, боже мой, я думала, фем будет какой-нибудь абстрактно-далекий, не ожидала, чтобы так.
Круто.

Просто твоя любимая женщина живет в другом городе, а я старый дурак – вот и все.
- Ты не старый, - возражает она и целует его ладонь, - но дурак, это точно. Влюбленный дурак. Такой смешной.
- Все старики смешные для вас, молодых и прекрасных, - продолжает ворчать Олег.

- Что, очень плохо, да, Олег?
- Глупая, глупая девочка, - усмехается он в ответ, - все просто никак.

это просто кинк, слов нет, как замечательно!

Ой, автор, вы прекрасны)
Я расползаюсь лужицей умиления. Конечно, Урсула с Настей - притянуто за уши, но лично я уже люблю эту парочку))
И какие у вас замечательные отношения ОЕ с Настей, прямо мурчать и радоваться. Спасиииииибо вам)

[Гость]

Грациозный Юнкер, вот мне сейчас главное - дышать. Спасибо вам огромное за отзыв, я очень сильно тряслась перед выкладкой, а тут такой хороший комментарий.

я думала, фем будет какой-нибудь абстрактно-далекий, не ожидала, чтобы так

Изначально я тоже так думала. А потом в мозгу что-то переклинило и в итоге получилось так.

[Гость]

[Сашка], оооой, спасибо! *краснеет* Очень здорово, что вам понравилось!

Конечно, Урсула с Настей - притянуто за уши

Конечно, притянуто! я даже знаю, кто притягивал но у меня теперь вот такой хэд-канон, уже второй день не могу избавиться от мыслей об этом пейринге.

Автор, я хочу вас обнимать!
Чорд, да я ради вас даже ноут включила (с айпада жутко неудобно оставлять комменты с цитатами и смайлами)

но у меня теперь вот такой хэд-канон, уже второй день не могу избавиться от мыслей об этом пейринге

Настя и ОЕ - такие уютные, домашние... любить, любить и еще раз любить))) И их, и автора!

Уршула - Урсула - Лена... Маска, я вас знаю?

[Гость]

Автор, я хочу вас обнимать!

Awwww! Обнимашки!

Чорд, да я ради вас даже ноут включила (с айпада жутко неудобно оставлять комменты с цитатами и смайлами)

Вы вогнали меня в краску.

Уршула - Урсула - Лена... Маска, я вас знаю?

Ну, мы тут, так или иначе, все друг друга знаем, наверное. Но я все-таки подозреваю, что вы меня с кем-то путаете.

Спасибо вам огромное за комментарий.

Автор.

что вы меня с кем-то путаете

если так, то наверное) Но лучи любви и обожания от этого слабее не становятся

[Гость]

Но лучи любви и обожания от этого слабее не становятся

Хотела сказать, что даже подозреваю, с кем, но не буду. просто -

[Skifshi]

О, автор, вы прекрасны! И что ж вы делаете-то!!! Теперь Урсула/Настя и мой хэдканон... Ах~ Лучи любви вам и обожания

[Гость]

Skifshi, оу, спасибо за такие эмоции. и просто - спасибо. этот фандом - это просто чудо какое-то!

[Гость]

Альтернативный вариант исполнения. Когда увидела первое, сначала хотела даже не выкладывать, но раз начала, не выкидывать же

Сердце к сердцу.

— Я дома! — кричит Олег из прихожей, небрежно разуваясь.
— Если ты бросил обувь, — доносится из кухни звонкий голос, — подними и поставь аккуратно подставку!
Между ними длиннющий коридор, и как она услышала?
— Может, лучше развестись? — ворчит Меньшиков, ногой переставляя брошенные ботинки и направляясь на кухню.
— Руки помой, — небрежно бросает Настя через плечо. На ней узкие джинсы и футболка, скорее всего, она и сама только что пришла домой. Темные волосы собраны в высокий хвост, из которого выбивается непослушная прядка. Девушка даже не оборачивается. — Развестись он собрался. Я бы на это посмотрела.
— Слух звериный у тебя.
Он оттесняет ее от раковины и подставляет ладони под холодную воду. Косится на свою молодую жену и улыбается. После целого дня в, безусловно, любимом театре, только сейчас приходит настоящее ощущение: "Я дома". Уже столько лет оно, это ощущение — почти каждый вечер, а все никак не привыкнуть.
Настя тепло улыбается, тянется через его плечо на полку, берет одной рукой сразу две чашки и кивает в сторону узкого кухонного дивана.
— Ешь иди.
— Хозяюшка, — смеется Олег, отлично знающий, что еду Настя заказала в их любимом ресторане.
— Могу вообще ничего не делать, — безмятежно замечает девушка. Голос бархатный, мягкий, очень родной.
Она наливает чай, придвигает мужу тарелку и садится за стол, поджимая под себя ногу.
— Как день прошел? — интересуется Настя.
— Козловский приходил.
Девушка поджимает губы и смотрит в тарелку, двигает вилкой мясо, но не ест. Проходит больше минуты, прежде чем она поднимает глаза и видит, что супруг все еще не сводит с нее глаз.
— Что я могу тебе сказать? — голос Насти звучит устало, но не равнодушно. Она пересаживается со стула на диван, к Олегу, и, скрестив ноги, опирается локтем на жесткую спинку.
Этот разговор они заводят в десятый раз, Меньшиков заводит — и из рада в раз не дает ей высказаться, но на этот раз Настя молчать не собиралась. Сколько можно уже?
— Тебя, вероятно, достали уже эти разговоры, — морщится Олег и начинает есть. Взгляд жены не дает покоя, и он отодвигает тарелку. — Настьк, ну не порть мне аппетит.
— Во-первых, ты сам хочешь поговорить об этом, а, во-вторых, если бы достали, я бы не спрашивала. Ну, так что?
— Пришел в театр, цветы подарил...
Настя не сдерживает смешок, и смущенно опускает голову, пытаясь спрятать веселье.
— По-моему, только ты не замечаешь... — начинает девушка, но Олег резко обрывает ее.
— Вот только про ориентацию этих разговоров не надо. — Он хмурится. — Даже если сплетни про него — правда, во что мне вообще-то слабо верится, это вовсе не значит, что ему интересно реализовывать свое гомосексуальное начало со мной.
Теперь Настя уже не может не смеяться, откидывает волосы назад и стягивает хвост заново.
— Олег, ты дурак? — совершенно серьезно спрашивает она, и в голосе снова звучит усталость. — Ты себя видел в зеркало хотя бы? Как в такого не влюбиться? Я же не шучу сейчас.
— Ты вот не влюбилась.
Настя несколько секунд беззвучно открывает рот, и это, очевидно, должно означать крайнюю степень возмущения. Олег уточнять не рискует.
— Потому что ты мужчина, — наконец пожимает плечами девушка. — Уж прости мне мои предпочтения. Мне, к слову, нравится думать, что я тебя не интересую тоже по причине половой принадлежности, а не по какой-то там еще.
Меньшиков смеется, пьет чай и смотрит на Настю. Вот ведь правда, повезло же им найти друг друга. Повезло стать близкими людьми — по-настоящему близкими, такое редко бывает без любви, а у них, надо же, вышло.
— Мне не нравится видеть тебя таким! — не выдерживает Настя, встает, отходит к окну. — Сделай что-нибудь и прекрати жевать.
— Ты не дашь мне спокойно поесть, да?
— Я же должна иногда вести себя как любящая женщина, — Настин хохот бьется об стекло, разлетается по кухне теплыми лучами. Она резко перестает смеяться. — Олег, просто мне не безразлично, что с тобой происходит. И еще немного неловко, что у меня самой сейчас все хорошо.
Меньшиков тепло улыбается, берет жену за руку и усаживает рядом с собой. Кладет на ее запястье вторую ладонь и отводит глаза.
— Ты молодая, тебе положено быть в счастливых отношениях. Мне уже поздновато, не находишь?
Он закрывает лицо руками, Настя, закусив губу, поправляет ему челку.
— Не нахожу.
Повисает пауза, гнетущая, и девушка упрямо дожидается ответа.
Голос Олега сдавленный и с трудом узнается:
— Он не захочет.
— Ты видел вообще, как он смотрит на тебя?
— Настя, он видит артиста, у которого есть чему поучиться! — почти кричит, отталкивая ее руку и поднимая голову. — Так он смотрит. А не то что...
У Насти сердце щемит, вынуждена отвернуться. Олег ей бесконечно дорог и важен, и эта его боль — она и ее тоже. И как будто ножом по сердцу, когда в его голосе все это — безнадежное, почти обреченное и — самое страшное — как будто старое. Как будто возраст — на самом деле.
— Олег, я тебе один раз скажу. — Смотрит в сторону, вертит в руках чайную ложку. — Больше не буду. Я знаю этот взгляд. Только не нужно спрашивать меня, кто и когда. Если человек так восхищается — это не ученик к учителю. Это, ну прости меня за пафос, сердце к сердцу. И все равно, кому сколько лет и кто какого пола.
Олег поднимает глаза и смотрит на жену будто в первый раз.
— Было?
— Меньшиков, ты что за человек вообще? — вспыхивает Настя, встает и выходит из кухни. — Это не исповедь была, а совет. Не могу с тобой разговаривать, невыносимо! Спокойной ночи.
Она уходит в свою комнату, а Олег остается сидеть на кухне, глядя перед собой. Он не питает ложных надежд, и хорошо знает, что молодые мальчики — для молодых девочек, ну или, по крайней мере, для других молодых мальчиков. Не для него. Данила — не для него.
Сидит так, наверное, с полчаса, и только потом встает, еще раз отхлебывает чай и идет в спальню — не свою, Настину.
Настя уже спит, волосы разметались по подушке, одеяло натянуто почти до шеи. Совсем молодая девочка — и Олег тут же чувствует себя старше, еще старше, чем на самом деле.
Садится на край кровати и гладит ее по волосам. Почти по-отечески, и самому от этого становится мерзко.
Девушка вздрагивает, открывает глаза.
— Извини, — шепотом говорит Меньшиков, убирая руку. — Я как эгоист какой-то, даже про тебя не спросил. Алиса-то приехала?
— Алиса — приехала. Но у нас все хорошо, и поэтому обсуждать там нечего, и ты все равно не за этим меня разбудил. Кстати, если все-таки за этим, то в шесть утра я тебе отомщу, — она трет пальцами глаза, окончательно просыпаясь. — Олег, ты сам себя мучаешь, — Настя приподнимается на локтях. — Позвони. Это — правильно. Человек всегда должен знать, что его любят.
— Настя, мне за пятьдесят, а ему тридцати нет, ты... — он начинает говорить очень громко, но голос срывается, когда осознает это ее "любят" — как обухом по голове, потому что сам не понимал, и слова этого даже мысленно не говорил. Про Даню — ни разу. — Ты не понимаешь.
— Я знаю, что тебе тяжело. И что больно. И что ты не веришь. И еще я знаю, что ты никогда не узнаешь, пока не попробуешь. Но самое главное: никто не едет в другой город на сутки только для того, чтобы подарить веник роз-или-чего-там примеру для подражания. Вот ты бы поехал? Я — нет, — голос Насти звучит очень твердо, уверено и уже совсем не сонно. — Очень практично не питать ложных надежд, но не пытаться — идиотизм. А теперь дай мне, пожалуйста, поспать.
Олег упирается пальцами в одеяло, на мгновение сжимает и встает.
— Как тебя твоя Алиса терпит вообще?
— Уйди щас же!
Настя бросает в него подушкой, и мужчина быстро выходит из комнаты, закрывает за собой дверь и скрывается на кухне.
Металл об стекло, железная крышка катится по кафельному полу, и в стакан льется янтарное — прозрачно-коричное, и запах — тонкий, режущий — как взгляд Данилы. Олег зажмуривается и даже не помнит, какого цвета у Козловского глаза. Вообще ничего не помнит — взгляд, но не глаза; касания, но не руки. Безумное опьянение, стучащее в голове "невозможно".
Он помнит, что невозможно, когда залпом выпивает теплый виски.
Когда вертит в руке телефон.
Ищет в меню "контакты" имя. Нажимает кнопку «вызов» и больше не помнит. Ничего, не о чем.
— Алло, Данила?..

Автор №2, ТАКОЕ нельзя выкидывать _____
Чорд, люди, что вы со мной делаете? Что за фандом такой прекрасный? С такими волшебными, талантливыми людьми???
Спасибо!

только сейчас приходит настоящее ощущение: "Я дома". Уже столько лет оно, это ощущение — почти каждый вечер, а все никак не привыкнуть.

Вот за это отдельное спасибо) прямо-таки чувствуется тепло от этого его "я дома".

Развестись он собрался. Я бы на это посмотрела.

И за такую Настю

Даже хочется извиниться перед обоими авторами, что получается так мало слов и эмоций в комментарии вложить стара я уже стала для этого Поверьте просто на слово, что их более чем достаточно. Восторженных и любвеобильных)

*любит и обожает обоих авторов*

[Гость]

Хекса, невероятно приятно и здорово читать такие отзывы. Спасибо!!!

[Гость]

Дорогой автор 2! Автор один тащит вам коробку зефира и сердечно благодарит за исполнение. Автору 1 теперь стыдно за свой плохо вычитанный текст, но сделанного, как говорится, не воротишь. Вы настоящий котик и настоящий автор, у вас очень здорово получилось - Настя такая классная. спасибо вам большое за текст! Надеюсь, скоро придет заказчик и порадуется.

Автор 1.

[Гость]

Автор 1, спасибо огромное, но что вы, ваш текст же отличный просто!
И да, хочется узреть реакцию заказчика.

Автор 2.

[Skifshi]

Автор 2, Вы так по ... по домашнему прекрасны! Так тепло и уютно, и так... в общем спасибо вам! СПАСИБО!

[Гость]

Skifshi, пурпурпур, спасибо!^^

[Эдема]

Гость,

не не не, не так, а вот ТАК

[Эдема]

автор2 - вы прекрасны!

и да, я тожене понимаю, почему мне так повезло наконец за столько лет окунуться в фандом абсолютно АХРЕНИТЕЛЬНЫХ людей и ПОТРЯСАЮЩЕ ТАЛАНТЛИВЫХ АВТОРОВ. может я все же не так уж нагрешила в этой жизни?

[Гость]

спасибо!!

[Эдема]

Гость, это правда очень замечательно. так как видится и как хочется прочитать и о чем. не знаю как вы так чувствуете читателей, но это так афигительно

[Гость]

Эдема, я не совсем поняла, что из этого вы говорили мне (и говорили ли вообще), но на всякий случай - спасибо! Разделяю вашу любовь к фандому и автору 2.

Автор 1.

[Крошка Пингви]

хотела до дома отложить, но не выдержала и прочитала на работе
ребята, что вы творите
Автор 1, вы просто отразили идеальную в моём понимании семью, по крайней мере, как это должно быть у ОЕ с Настей, ну потому что не может ОЕ не испытывать отеческой любви к Насте (в нашем мире розовых поняш), а Настя, которая приходит и плачется о своей любви Меньшикову
Автор 2, а ваша Настя - такая храбрая и мудрая девочка
так здорово, что в обоих случаях получилось так Настецентрично вкуснотища))))

[Эдема]

Автор 1.

*зафлудим комменты любовью , зефирками и радугой*

[Гость]

lutikov@,

в нашем мире розовых поняш

это точно. в нашем мире все прекрасно и все любят друг друга без риска разрушить ОТП.

Спасибо за отзыв.

Автор 1.

[Bradly]

Огромное спасибо обоим авторам. У вас получились очень разные, но при этом очень созвучные друг другу вещи...как бы разные стороны их отношений...С равным удовольствием буду перечитывать оба исполнения))

[Гость]

Bradly, первый автор пропустил комментарий, но вот пришел и увидел его сейчас. Спасибо огромное за отзыв!

[Bradly]

Автор 1, Вам спасибо)Жду новых фиков)

[Гость]

Авторы! Дорогие! Очно-заочно любимые! Пришел слоупок-заказчик , который прочитал давным-давно, но добрёл до отзыва только сейчас И больше всего на свете ему хочется ни то что коробку зефира, - всю фабрику Ударница бросить к вашим ногам: цех пастилы - автору1, цех зефира - автору2.

Автор 1,

многабукав.

вся моя любовь, вместе с цехом пастилы, - к вашим ногам. Это такое нежное, засердечное оно, ну, вы знаете, ВЫ ВЕДЬ ЗНАЕТЕ, ПОТОМУ ЧТО, МАСКА, Я ВАС ЗНАЮ *фандомный капс, сорри*, ОБОЖАЮ и вообще благодарю мрзд за то, что вы такой есть. Но прежде, чем я стану сиропом:

Настя тогда часто сидела в коридоре на полу и рвала газеты на мелкие-мелкие клочки – ее это успокаивало. Когда Олег заставал такую картину, он обычно просто садился рядом и помогал.

Сначала было это. И это было - страшно. Страшно, жутко, черно, патологично и так близко внутренне, что меня не просто протащило, мне будто чем-то тяжелым дали по голове. Такая кошмарная, мерная - и потому особенно страшная - внутренняя боль. Здравствуйте, проекции, но этим просто выключило - сразу. И мне потом весь текст никого ближе этой девочки не было. Автор, я чувствую, что вы, видимо, хорошо знаете, как это бывает и что это такое. Вот как Настя знает. И как я. А ПОТОМУ ДАВАЙТЕ Я ПРОСТО ВАС ОБНИМУ КРЕПКО-КРЕПКО И МЫ ПОРЫДАЕМ *мечется в поисках подходящего гифа, но не находит*.

Автор, понимаете. На этом «Просто твоя любимая женщина живет в другом городе» меня выключило, потому что вы просто не представляете, насколько это у вашего идиота-заказчика личное. Слово в слово. И вся Настина тоска, вся её нежность - всё сразу влилось мне прямо за грудину. Как вы это смогли, волшебный вы, неземной вы человек. Как это вообще у вас получается - так.

И их отношения. Насти и ОЕ. И-д-е-а-л-ь-н-ы-е. Такие, какими я и хотела их в этом тексте. Какими мне вообще хотелось бы, чтобы они были. Нежность. Забота. Поддержка. Господи, да там больше, чем я хотела, потому что это так неизбывно взаимно, так тепло, так... боже! Нет слов, автор, любимый мой хороший автор, нет_слов. Вы всё уже сказали этим:

- Совсем они нас замучили, да?
- Настя, - Олег смотрит на нее строго и как-то устало, - нас никто не мучил, особенно меня. Просто твоя любимая женщина живет в другом городе, а я старый дурак – вот и все.

*

- Как ты себе это представляешь? «Данила, а ты никогда не думал о том, чтобы трахнуться с народным артистом?» Так, что ли? – Меньшиков почти срывается на крик.
- Не так, - Настя успокаивающе гладит его по щеке, - совсем не так, Олежек. Но как-нибудь надо обязательно. Уже надо, понимаешь?

- и, да, снова эти чертовски кинковые сомнения ОЕ, эта попытка ото всего отгородиться, найти себе оправдание. И то, как эта девочка говорит ему, что всё_делается_не_так. Это прекрасно.

И, разумеется, такими темпами дальше я вообще закончилась, как человек, ибо НУ УЖ ВЫ-ТО ЗНАЕТЕ, ЧТО ЭТО ЗА ХЭДКАНОН ТАКОЙ, вы знаете, как бьет по сердцу этот пейринг - Урсула и Настя - и вы знали, как его показать безупречно. Боже, как я люблю Урсулу. Как я люблю эту - такую - вашу - Урсулу. Понимающую. Сильную и нежную одновременно. Знающую. За руку выводящую любимых людей из темноты. Урсулу, в которую нельзя не влюбиться. Я вот - уже.

- Настя?
- Что?
- И я тебя люблю.

Вот тут просто захотелось уронить лоб в руки и разрыдаться. Или распасться на тысячу зефирных сердец. Или не знаю. Не знаю. Но всё в этом, весь пейринг, вся ласковая сдержанность Урсулы, вся их возможная любовь.

Автор, драгоценный, спасибо; вы знаете, чем это для меня было. Простите, что так многословно.

Автор 2,

многабукав №2

вы забрали себе моё сердце. Нет, серьезно. Как могут быть на одну заявку два таких ИДЕАЛЬНЫХ исполнения, боже. Да я самый счастливый на свете заказчик. Самый-самый. Это волшебно. Это она - та самая совершенная модель их отношений, ОЕ и Насти, такая, какой её так хочется видеть. Дружба, сопереживание, понимание, нежность, близость едва ли не ближе интимной - та, которая приходит, когда люди всё друг о друге знают, и эта их забота, господи, перфекшн.

Вы меня покорили с самого начала, с этого

«Если ты бросил обувь, — доносится из кухни звонкий голос, — подними и поставь аккуратно подставку»

- и всё, всё, здесь заказчик УЖЕ начался, как коробка котят. Ваша Настя - она такая прекрасная, нет, ПРЕКРАСНАЯ, рассудительная и понимающая, так правильно обо всём говорящая; признайтесь, вы с первым автором как-то тайно проникли в мой мозг, да? Это всё просто слишком хорошо.

Вот это, например:

— Олег, ты дурак? — совершенно серьезно спрашивает она, и в голосе снова звучит усталость. — Ты себя видел в зеркало хотя бы? Как в такого не влюбиться? Я же не шучу сейчас.
— Ты вот не влюбилась.
Настя несколько секунд беззвучно открывает рот, и это, очевидно, должно означать крайнюю степень возмущения. Олег уточнять не рискует.
— Потому что ты мужчина, — наконец пожимает плечами девушка. — Уж прости мне мои предпочтения. Мне, к слову, нравится думать, что я тебя не интересую тоже по причине половой принадлежности, а не по какой-то там еще.

- мне просто хочется в одну большую подпись. Великолепные они. Великолепная она. Я и посмеялась в кулачок, и поумилялась, и погладила пальцами монитор *фейспалм*, аххх.

И какая она мудрая - по-женски мудрая - ибо знает, что взгляд взгляду - рознь, и да: не ездят в другой город просто преподнести веник.

Металл об стекло, железная крышка катится по кафельному полу, и в стакан льется янтарное — прозрачно-коричное, и запах — тонкий, режущий — как взгляд Данилы. Олег зажмуривается и даже не помнит, какого цвета у Козловского глаза. Вообще ничего не помнит — взгляд, но не глаза; касания, но не руки. Безумное опьянение, стучащее в голове "невозможно".
Он помнит, что невозможно, когда залпом выпивает теплый виски. Когда вертит в руке телефон.

Здесь просто.
Здесь я.
Разлетелась вдребезги.

Автор, вы чудо. Ваш слог, ваш язык, детали, этот солнечно бьющийся о стекло Настин смех, это «И как твоя Алиса тебя терпит», всё это, эти они - изумительно и изумительны. Очень сильно - и очень тепло.

Спасибо вам огромное, вы - чудо.